Фото: Предоставлено автором.
Переломные события начала XX столетия, связанные с падением царского режима и установления власти советов запустили различные по сути и целям процессы общественно-политической трансформации на 1/6 суши Евразии. Неоспоримыми фактами таких изменений значатся резкий разворот господствующей идеологии, нетерпимость к инокомыслию, разрушение социально-экономической системы, сопровождаемые трагическими событиями в жизни простого населения царской России и лидеров национальных регионов.
Не секрет, что с начала Октябрьской революции 1917 года советская власть вела пропагандистскую работу по дискредитации тех, кто выступал против нового режима. Одним из таких жертв пропагандистской машины советов был лидер Туркестанской автономии Мустафа Шокай, который впоследующем был вынужден эмигрировать в Париж, откуда продолжил деятельность по отстаиванию интересов казахского народа. Новая власть большевиков остро реагировала на публичную деятельность Шокая в европейских странах. Огульно критиковались статьи, книги и журналы казахского деятеля, опубликованные в изданиях на русском, французском, немецком и английском языках. Даже после смерти М.Шокая в декабре 1941 года, спустя 30 лет советская власть не переставала свою дискредитационную работу. Идеологическая машина продолжала клемить его ярлыками «предателя», «врага народа», «казахским Власовым», «прихвостнем фашистов», а также обвиняла в причастности к созданию Туркестанского легиона. В этой связи, распространение, чтение произведений Шокая, упоминание его имени категорически запрещалось, нарушителей ожидало суровое наказание.
Однако фактическая реальность, связанная с М.Шокаем, была совсем другой. В последние годы историками, исследовавшими архивы Германии, Франции и Польши, отмечается, что идея по созданию Туркестанского легиона пришла к нацистам не от Шокая, а от других лиц той исторической эпохи. В частности, в начале декабря 1941 года Восточный рейх-министр Альфред Розенберг представил Гитлеру свой проект по формированию вспомогательных отрядов из мусульманских и тюркских пленных. При этом командование, создаваемого по этому проекту Туркестанского легиона, и в правду, первую очередь было предложено Шокаю, который в то время был узником в руках у фашистов. Известно, что в те времена предложение сотрудничества с нацистским режимом имел лишь два варианта развития событий, либо полное согласие на сотрудничество либо верная смерть. М.Шокай после ознакомления с этим проектом принял решение отказаться, совершив большой подвиг, который не мог бы совершить никто другой в его положении.
В письме из лагеря заключенных, адресованном супруге, он сказал: «Меня не интересует эта работа, только подсчет заключенных. Надо срочно уйти отсюда и не остаться запертым в карантине». В письме направленном Тахиру Чагатай из Стамбула также содержались слова такого же смысла: «Мои встречи здесь закончились. Решил вернуться в Париж…».
После отказа от предложения нацистов 19 декабря 1941 года в Берлине у Шокая резко поднялась температура до 40 градусов, в результате чего он был госпитализирован в больницу «Виктория» с подозрением на тиф. Лечение, которое он получал в течение недели, не принесло никаких результатов. 27 декабря 1941 года казахский деятель умер. Но близкие друзья, в том числе супруга Мария, с большим сомнением отнеслись к его смерти.
После смерти Шокая Восточное министерство рейха и российский комитет при Министерстве иностранных дел Германии в апреле 1942 года начали поиски другого кандидата на роль командующего Туркестанским легионом из числа влиятельных политических деятелей, в связи с чем, приглашали лидеров беженцев из Франции, Италии, Балканских государств, Турции и Швейцарии. Среди приглашенных были такие лица как Хайдар Баммат — лидер северокавказского объединения, авар Саид Шамиль, лидер грузинских национал-демократов Спиридон Кедия, один из создателей движения «Тетри Георги» Лео Керезелидзе, грузинский принц Датха Вачнадзе, Иракец Багратион и азербайджанский лидер Мехмет Эмин Ресулзаде. Турецкое правительство запретило лидеру башкирского движения, известному ученому Заки Уали, покидать страну в связи с чем, последний не смог посетить Берлин. На собрании в одном из фешенебельных отелей Берлина «Адлон», нацисты не признали никого из присутствующих достойным командования, в результате чего предпочли назначить Уали Каюма, который ранее в лагерях служил помощником и переводчиком Шокая. Данное событие позже получило название — «Адлонайд».
Следовательно, Шокай, умерший за пять месяцев до образования Туркестанского легиона, никак не мог иметь отношения к созданию указанного формирования. Поэтому невозможно обвинить Шокая в «предательстве», сказав, что он командовал легионом. Наоборот, было бы справедливей назвать его народным героем, пожертвовавшим собой. Именно поэтому, сегодня в Казахстане проводится осмысленная работа по восстановлению исторической справедливости, предпринимаются меры по полному описанию героического поступка М.Шокая. Понимая историческую роль выдяющегося сына казахского народа, его мужество во французской столице, в 2010 году был установлен памятник в парке перед домом, где он прожил 20 лет (1921-1941гг).
Теперь остановимся на том, как Шокай оказался «предателем» в Советском Союзе. Такое несправедливое обвинение базировалось не на основании научных исследований и анализе исторических данных, а на данных одного литературного произведения, состоящего из фантазии автора повести «Падение большого Туркестана», офицера КГБ Серика Шакибаева.
Указанное художественное произведение было опубликовано в 1968 году в г.Алматы. В нем М.Шокай представлен предателем, продавшим свою страну нацистам за чин и положение. Стоит отметить, что данная книга в советское время являлась единственным не запрещенным изданием о Шокае. Впоследствии книга была переведена в 1972 году на русский язык, а в 1976 году на киргизский, под названием «Чоң Туркестанның қирашы». Сама повесть начинается с письма Шокая из нацистской тюрьмы Восточному министру нацистской Германии Альфреду Розенбергу, где казахский деятель якобы сказал, что верит в то, что «только Германия может спасти Туркестан, поэтому хочет сформировать из тюркоязычных пленных вспомогательные отряды и помочь немецкой армии». Таким образом, разворачивается цепочка псевдособытий и откровенной лжи, направленных на создание образа предателя, пытавшегося подчинить фашистам народы Центральной Азии ради достижения собственных целей — возглавить Туркестан. В этой книге указывается, что Шокай «понес наказание» в виде отравления ядом, который дал ему Уали Каюм, ставший в последующем командиром Туркестанского легиона.
Все факты данной повести по дискредитации Шокая были сфабрикованы из выдуманных вещей, и направлены на очернение его имени в Советском союзе. Считаем полезным остановиться на каждом из выдуманных автором тезисов:
В начале книги (повести) Шокай, написавший письмо Восточному министру Розенбергу, уже год сидит в тюрьме. Однако на самом деле Шокай никогда не сидел в тюрьме. Мы знаем, что в жизни Шокай всего три недели оставался в плену в лагере Компьен под Парижем. К тому же это место больше было похоже на учебный лагерь, чем на тюрьму. Это время М.Шокай провел с пользой, посвятив себя дискуссиям с русскими эмигрантами и другими незаурядными личностями. В повести говорится, что Шокай учился на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета вместе с Александром Федоровичем Керенским. На самом деле, они не могли обучаться в одно историческое время. Шокай приехал в Санкт-Петербург в 1910 году, А.Керенский же окончил обучение в 1904 году. В книге также утверждается, что Шокай был якобы причастен к английской разведке. Однако исторические данные не подтверждают указанный тезис. Более того, известно, что подобного рода тезисы обычно использовались советской властью для очернения противников большевистского движения. В свою очередь, Шокай был сторонником царского режима. Автор повести отмечает, что Шокай приехал в Европу по воле своей супруги Марии. О том, как Шокай прибыл в Европу по своей воле для политической борьбы, открыто говорится во многих исследованиях. Этот факт достаточно хорошо описан в воспоминаниях супруги М.Шокая — Марии. В данной книге утверждается, что Уали Каюм помог Шокаю издать журнал «Яш Туркестан». Это также не соответствует действительности. Потому что Шокай в годы выпуска журнала «Яш Туркестан» (1929-1939гг.) не был знаком с У.Каюмом. Они знакомятся после начала Второй мировой войны, когда издание журнала прекратилось по известным причинам. Супруга М.Шокая Мария в своих воспоминаниях пишет, что первая встреча Шокая с Каюмом произошла осенью 1940 года в их доме в г.Париж. Сам Каюм также пишет, что впервые познакомился с Шокаем в 1941 году. Якобы мнение о создании Туркестанского легиона впервые высказал Шокай. Нет никаких сведений и фактов о том, что Шокай высказывал такую идею. Наоборот есть сведения о том, что Шокай вносил предложения о возврате с фронта военнопленных и направлении их на учебу. По словам автора книги, Шокай был арестован за то, что не мог договориться с англичанами. Однако истинной причиной его ареста считается его позиция по отношению к советской власти, а также попытки фашистов использовать возможности М.Шокая против Советского Союза. Однако, как известно он отклонил эти предложения, за что поплатился жизнью. В своей повести Шакибаев подчеркивает, что Шокай со всей душой взялся за организацию легионеров и взял на себя полную ответственность за это дело. Вместе с тем, ни один исторический факт не свидетельствует о причастности М.Шокая к налаживанию деятельности Туркестанского легиона. В данной книге указывается, что Заки Уали впервые приезжает в Париж в 1937 году, после чего после приезда в Берлин, ему вместе с Галимжаном Идриси поручают издание журнала «Яш Туркестан». До отъезда Уали в Стамбул они с Идриси якобы работают в издании журнала. Ни одно из этих утверждений не являются действительностью. Впервые Уали прибывает в Париж в конце 1923 года. В 1925 году он эмигрировал в Турцию. Кроме того, Галимжан Идриси и Заки Уали никогда не работали в указанном журнале. «Яш Туркестан» издавался не с 1937 года, а с 1929 года, как это было сказано выше. Автор повести Шакибаев тогда не знал, что Галимжан Идриси всегда был настроен против Шокая. Об этом свидетельствуют его доклады о казахском деятеле Российскому комитету Министерства иностранных дел Германии. В одном из таких докладов, хранящихся в одном из немецких архивов, Идриси, предупреждает руководство министерства, что Шокай был одним из активных членов «Союза Прометеев» (действовал против нацистов), в связи с чем, призывает быть осторожными относительно него. Именно этот материал в архиве также показывает, что Шокай не сотрудничал с нацистами.
Подводя итоги, можно с уверенностью можно сказать, что череда событий и представленные факты, которые были приведены в этом произведении, далеки от истины. Неоспаримым фактом является то, что повесть Шакибаева послужила серьезным подспорьем для формирования распространенного заблуждения не только среди народа Казахстана, но и всего Советского Союза. Таким образом, не найдя ни одного факта предательства в политической жизни Шокая, советские пропагандисты несомненно, через произведение Шакибаева пытались достичь своей цели путем повествования ложных данных. Хотелось бы напомнить, что правда имеет свойство рано или поздно побеждать неправду, особенно когда она подкреплена историческими фактами и исследованиями, а также волей народа к истине.
В заключении хотелось бы отметить, что развал Советского Союза, исчезновение с ним пропагандистской машины практически не повлияли на сознание и правильное понимание истории. Думаю, что исследования современности откроют миру новые факты о непричастности Шокая к гитлеровскому режиму, дополнят знания об уникальности его личности, способной к самопожертвованию ради судьбы народа Казахстана и Большого Туркестана.
Уверен, что М.Шокай является для нас примером любви к Родине и своему народу, носитель высших патриотических чувств и образец мужества.
Источник — ЦентрАзия